Новые девочки приходят в терапию.
Я невольно любуюсь: разного возраста, но неизменно тонкие, изящные, раненые в сердце, измученные необходимостью скрывать под маской себя живых и тоскующие по принятию.
Они не верят, что здесь, в этом кабинете можно вот так свободно выражать свои чувства и говорить о том, что болит.
Украдкой поглядывая на меня, в напряженном ожидании моей реакции, они пытаются удерживать свои слезы, время от времени приклеивая фальшивую улыбку к своим губам.
Я чувствую их тоску, одиночество, неверие и одновременно отчаянное желание быть услышанными и принятыми в своем страдании.
Я вижу неприкаянных брошенных детей, рядом с которыми нет, и никогда не было никакой поддержки.
Эту поддержку им предстоит постичь, они будут учиться заботиться о себе, беря за основу наши отношения.
Они будут вбирать в себя новый опыт безоценочности и позволения быть – разными, а не только ожидаемыми, милыми, необременительными.
Они узнают о том, что у них есть детская часть, внутренний ребенок, о котором им предстоит теперь заботиться.
И сначала этот ребенок будет много жаловаться и плакать...
И это необходимо, терапевтично, ибо за годы молчания внутри накопилось много, очень много невысказанной боли, и эта боль будет рваться наружу.
Психика неизменно стремится освободиться от того, что зависло тяжелым балластом и мешает жить.
( Read more... )